Череповец принято называть городом металлургов в связи с наличием промышленного гиганта. Однако наряду с крупным производством постепенно развиваются и небольшие кузницы, где осознанно отказываются от автоматики и современных методов обработки металла. Почему изготовленные по старым технологиям изделия пользуются спросом, сложнее или проще их изготовить, и каковы перспективы «колдовской» профессии кузнеца в век электроники cherinfo.ru рассказал кузнец Дмитрий Саюпов.

— Дмитрий, вы ведь не в Череповце родились, как пришли в профессию?

— Я из поселка Ломоватка Великоустюгского района. Это самая окраина Вологодской области. Там были кузнецы, но занимались они больше технической ковкой, делали детали для предприятий, запчасти для транспорта. Художественной ковкой там никто не занимался. Но я уже тогда заходил в кузню, как раз из армии пришел, около 20 лет мне было. А когда в Череповце увидел кованые изделия, захотел поработать кузнецом. С детства, видимо, тяга к металлу была. Хотя среди предков кузнецов не знаю.

— Как в Череповце оказались?

— В Ломоватке я работал на лесозаготовках. Много специальностей перепробовал, и на погрузчике, и на делянках в лесу, но работа очень монотонная, мне не нравилась. Когда в Череповец переехал (друзей здесь много), на заводе год проработал, но понял, что не мое тоже. Пошел искать работу, наткнулся на кузницу, остался.

— И надолго?

— Порядка 11 лет с перерывами. Начинал с холодной ковки, потом переключился на горячую. У нее возможностей больше. Горячий материал пластичнее, да и формы изящнее выходят. Холодная ковка — станочная, руками практически ничего не сделать, может быть, только выровнять какую-нибудь деталь молотком на наковальне. Возможности весьма ограничены. Я в свое время увидел работы кузнецов, которые работают с горячим материалом, и понял, что в холодной нет перспектив. Все. Потолок. Мы поставили горн, ковали поначалу на куске сляба молотками, специальных инструментов не было. Все вручную делали. По старинке, в паре работали: один держит клещами заготовку, второй колотит. Потом молотком подправляли. Горячая ковка позволяет обрабатывать любой материал, хоть арматуру, хоть подшипник. Ей я занимаюсь уже восемь лет.

— Где вы учились ремеслу?

— Всему учился сам, перенимал опыт, что-то находил в Интернете, что-то — у других кузнецов. Перспективы для развития в этом деле будут всегда, идеального, как говорится, нет, и потолка творческий человек не достигнет никогда.

— Семья одобряет выбор профессии?

— Не жалуются. Сыну уже 13 лет. Он учится в школе, заходит ко мне в кузницу. Нравится ему здесь — парень все-таки. Но становиться кузнецом я его не склоняю — это его выбор. Хотя кое-что уже умеет делать сам.

— В старину кузнецов колдунами считали. Как относитесь к своему ремеслу?

— Кузнечество — основополагающее ремесло. С ковки цивилизация начала свое серьезное развитие. Пока у лошадей не было подков, ни конницы, ни полноценной армии не было. В свое время на кузнецов молились. Сейчас времена уже не те, пришли новые технологии, не лучшие времена переживает ковка. Конечно, станки облегчили работу кузнеца, но молот — лишь кусок железа, нужны еще навыки, опыт, мышечная память, чтобы что-то создать. Мастерство достигается упорным трудом.

— Вы считаете себя мастером?

— Я в самом начале этого пути, жизнь покажет. Стараюсь творчески подходить к работе, но мастером себя не считаю. Кстати, творчество в работе крайне важно, деньги — второстепенны.

— Есть какая-то философия в работе с металлом?

— Железо из земли появляется, в земле же и растворяется, уходит обратно.

— В чем черпаете вдохновение? В музыке?

— Да. Слушаю рок. Любимых групп у меня несколько, «Крематорий», «Король и Шут», «Кукрыниксы» и ряд других.

— Есть человек, к уровню мастерства которого вы стремитесь?

— Из череповецких кузнецов Николай Горин — он очень хороший мастер. Его работы меня впечатлили, после чего я и подался в горячую ковку. В целом в художественной ковке не слишком много людей, так что практически никого и не знаю. Оружейных мастеров не учитываю, это немного другая тематика.

— Вы делали оружие?

— Пробовал, получил определенный опыт, но дальше не пошел. Пробовал делать и дамасскую сталь, получилось. Это такой вид стали, для создания которой несколько марок стали свариваются в горне, потом под молотом проковываются. Под ударами эти слои свариваются на атомном уровне, получается однородный кусок металла. Затем он протравливается в кислоте, после чего каждая сталь дает свой оттенок. Отсюда и красота этих лезвий. Все видели ножи с разными узорами на режущей поверхности. Это одно из направлений ковки, многие этим живут. Это трудоемкий процесс и легко все испортить на конечном этапе.

— Наверное, эти изделия дорого стоят?

— Чтобы любые изделия пользовались спросом, нужно, чтобы имя у кузнеца было, клеймо узнаваемое. Обычно в этом деле работают потомственные кузнецы, передают навыки от отца к сыну.

— У вас стоят баки с маслом, водой… Это для закалки изделий?

— Закалке подвергается только инструмент — матрицы, подкладное, пробойки, прошивки, зубила, топоры, клещи. Изделия и так достаточно прочные, плюс они красятся.

— Воронение применяется для закалки?

— Непростой вопрос. В старину для воронения использовалось льняное масло. Готовое изделие после ковки протиралось ветошью, нагревалось до 350—500 градусов и закаливалось. А от количества повторов зависит цвет: сначала оно коричневеет, а в конце уже только получается черно-синий отлив. Такой вороновый оттенок достигается в результате полной пропитки маслом верхних слоев стали. Воронение используется для защиты от коррозии. Раньше краски не было, обрабатывали так. Сейчас есть химическое воронение: в щелочных ваннах и специальных растворах.

— А материал для работы вы где берете?

— Металл мы берем на металлобазах, благо, выбор большой. Конечно, все зависит и от заказа, кто-то может захотеть сделать подешевле. Тогда мы используем не купленный прокат, а бракованный материал. Мы его в матрицах прогоняем, фактурим. Для ковки, если это ручная работа, можно взять обычный прут, болванку и вытянуть из него все, что нужно, хоть полосу, хоть квадрат.

— Как вообще обстоят дела с заказами?

— Клиентов сейчас не слишком много. Скорее всего, это связано с кризисными явлениями. Постепенно люди активизируются, но пока вяло. Нужно еще понимать, что наши изделия — это даже не для среднего класса.

— Каковы перспективы кузницы?

— Ближайшая перспектива — занять стабильную ячейку на рынке в Череповце. А чтобы расширяться, нужно выходить в города-миллионники. В Череповце рынок заполнен, здесь 19 кузниц работают, так что конкуренция приличная. Причем эта конкуренция идет только за счет качества, цены примерно одинаковые.

— Удовольствие получаете от работы?

— Конечно! Без удовольствия смысла в работе нет, нет ни целей, ни роста. Бывает, смотришь на свою работу и размышляешь, что бы доделал, что изменил. Тут же можно и перековать. Ковка сейчас переживает небольшой подъем, возрождается. Хотя процесс этот очень медленный. В художественной ковке идет работа на отдельного клиента, это не массовый потребитель.

— На дачу инструменты покупаете или сами делаете?

— Да, топор я бы точно не стал покупать.


Семен Мануйлов