Экспедиция археологов из Череповца в составе примерно двух десятков человек обнаружила первые артефакты на месте раскопок в микрорегионе Войлохта Бабаевского района, открыв памятник, предположительно, XI века. По всей видимости, череповчане нашли древнее приозерное селище, где помимо традиционной добычи зверя и рыбы зарождались зачатки ремесленной культуры. Журналист cherinfo.ru не без труда добрался до места раскопок и узнал подробности экспедиции.

К лагерю, где череповчане находятся до сих пор, от последней жилой деревни ведет 12-километровая убитая лесовозная дорога, которую можно преодолеть пешком или на внедорожнике. Пешему путнику местные жители с готовностью рассказывают легенды о случайно откопанных здесь в советское время могилах древних воинов, при которых якобы даже находили мечи. Первые экспедиции археологов работали здесь еще в 1990 годы, тогда и был открыт приозерный микрорегион Войлохта, получивший имя по названию ближайшей вепсской деревни.

На побережье одного из озер череповчане сделали раскоп, над которым идет ежедневная работа. Трудятся в основном волонтеры — люди, увлеченные археологией еще с подросткового возраста, и работники музеев. Некоторые приезжают целыми семьями.

Выпускник истфака ЧГУ Александр Николаев ради раскопок пропустил торжественное вручение дипломов в Ледовом дворце, решив, что забрать документ можно и в другое время. Уже бывший студент каждый день в поисках древностей просеивает грунт через специальные решетки, а еще колет дрова и ловит щук, общее количество которых археологи отмечают засечками на одном из деревьев.

«Мне это интересно тем, что мы все видим сами, а не работаем только с письменными источниками, — признается Александр. — Находки дают удовлетворение, именно так я изучаю историю. В прошлом году мы копали могильник на Шоле, я нашел бронзовый топор и другие интересные вещи».

Раскоп археологи делят на квадраты и начинают снимать слои по десять сантиметров. Работают аккуратно, небольшими совками, а весь грунт дополнительно просеивают через прямоугольные решетки: это «европейская» методика, не так давно пришедшая на смену не самой «точной» копке лопатами. Каждую находку, включая камни, отмечают на карте, при помощи нивелира определяя глубину ее залегания. По группам камней и скоплению осколков керамической посуды можно сделать вывод, например, о расположении очага в древнем жилище.

«Как только мы сюда пришли, ребята стали ставить палатки на самом высоком и ровном участке, немного удаленном от озера, — вспоминает руководитель экспедиции, директор археологического музея Александр Кудряшов. — Примерно также селились и древние люди, поэтому мы здесь и копаем, предварительно все разведав. Предполагаем, что в округе около десяти памятников, а рядом с этим есть еще могильник. В основном по озерам располагались охотничье-рыболовные станы, это один-два дома, а здесь, вероятно, был древний поселочек с экономически сложным хозяйством. Конечно, всем нам хочется найти шедевр, но материальная культура в этих местах в целом победнее, здесь не было активной торговли. Да и мы все же оцениваем результат раскопок не по размеру и количеству вещей. Наша главная задача — охарактеризовать общество на определенном этапе развития, каждую находку мы пытаемся интерпретировать».

Среди уже найденного — нелегко обнаруженная иголка, железные накладки, вероятно, служившие украшениями для кожаных изделий, множество фрагментов керамической посуды и оселок — камень для снятия заусенцев с ножа. Такие оселки обычно прикрепляли за веревку на пояс — у древних людей не было карманов. Известно, что ранее в этой местности находили также томары — тупые наконечники стрел, которыми охотники оглушали зверей, чтобы не портить их шкурки.

Одновременно специалисты беседуют с местными жителями, чтобы собрать этнографическую информацию. Так, в деревне Межерье, в трех километрах от места раскопок вглубь леса, обнаружился один старожил. В некогда большой населенный пункт ведет старая дорога, вдоль которой стоят практически новые столбы электролинии. Говорят, электричество в Межерье подвели, но потом выяснилось, что из деревни выписался последний жилец, и провода с опор сняли.

Василий Николаевич по прозвищу Карась («меня так все называли, а сын мой — карасёнок») ведет в Межерье натуральное хозяйство: ловит рыбу, стреляет птицу, выращивает овощи и печет хлеб. Гостям Вася-Карась с готовностью расскажет, что раньше хлеб пекли в пекарне, дети учились в школе, мужики работали в лесу и на сенокосе, все поля в округе были распаханы, а молодежь забавлялась игрой в лапту. Роды принимала бабушка Женя, а болезни посерьезнее лечил дед-колдун, который мог нашептать заклинаний, спасающих и от зубной боли, и от кровотечения.

Местные жители в целом отличались изобретательностью, применив, например, новаторский метод утрамбовки силоса в ямах: внутрь ямы на веревках опускали лошадь, которая ходила кругами и трамбовала силос. По мере заполнения ямы лошадь «самостоятельно» поднималась и выходила на волю.

«Я хотел в свое время в Питер ехать на сантехника учиться, но нам даже паспорта тогда не давали, — вспоминает Карась. — Сказали, если хочешь учиться, иди от колхоза учись, а потом снова возвращайся в колхоз. Меня армия спасла: когда призывать стали, дали и паспорт. Потом я тут бизнесом пытался заняться, скотом. Свиноматка была у меня, две коровы. Пошел с заявлением, что дайте леса, я хлев построю. Мне ответили: „Нет леса!“. Хотя тут все лес пилят, все уже выпилили, что только можно. Так я и не стал предпринимателем. Остался должен 13 тысяч в Пенсионный фонд, до сих пор бумаги шлют. А, пусть на фиг идут!».

Пятеро детей Василия давно разъехались по городам, а сам он летом встречает редких гостей, угощая их оладьями и супом из рыбы. О рыбе и озерах Карась знает, наверное, не меньше, чем его предки.

«На Маттере окунь прозрачный, как небо, а рядом озеро — щуки черные, как цыганята. На Быксозере своя рыба», — тараторит Карась, выстреливая «Быксозеро», будто выпустив пузыри из-под воды.

«Молоко не допили, дак забирайте с собо-о-ой», — напоследок по-вологодски тянет единственный житель Межерья.

«От местных жителей нам уже удалось узнать, что вепсские девушки с Войлохты раньше выходили замуж за мужчин из Межеры, — объясняет председатель вологодского отделения Общества вепсской культуры Ирина Данилова. — Здесь существовали родственные и братские отношения между русскими и вепсами, все они были большими знатоками рыбы и, судя по всему, не очень тяготели к охоте, хотя леса и богаты дичью. Этнографическая составляющая в этой местности требует изучения, но это довольно тяжело, так как, например, вепсы довольно закрытые люди, от них не так просто узнать что-либо».

19 июля череповецкая экспедиция завершит работу в Бабаевском районе, рекультивирует раскоп и частично на машинах, частично на байдарках отправится в район поселка Шола Белозерского района, где продолжит искать древности в местах, где ранее уже были раскопаны несколько могильников.

Проект «По следам озерных людей» финансируется в рамках гранта конкурса «Музеи Русского Севера», организованного ПАО «Северсталь».


Андрей Ненастьев