Музыкант Фёдор Чистяков: «С Башлачёвым меня связывает нечто трагическое…»
Фёдор Чистяков — участник ежегодного фестиваля «Время колокольчиков», который пройдет 22 апреля в Ледовом дворце. Известность Чистякову принесла группа «Ноль», которую во всех энциклопедиях называют одной из самых значительных рок-групп начала 90-х. Дядю Фёдора и сейчас можно узнать по фирменному сценическому прикиду — тельняшке — и неизменному баяну в руках. В небольшом интервью Фёдор Чистяков рассказал cherinfo.ru, какие песни исполнит в Череповце и почему, в отличие от Игоря Растеряева, не выступает сольно.
— Фёдор, вы уже выступали в Череповце?
— Я бывал в Вологде, рядышком. Это будет моя первая встреча с Череповцом. Причем в отличной компании.
— Вы пересекались в конце 80-х с Башлачёвым, ко дню рождения которого приурочен фестиваль?
— У нас было много общих друзей, я выступал с ним на одной сцене на пятом фестивале Ленинградского рок-клуба, смотрел его выступление из-за кулис. Признаюсь честно, в те годы я не воспринимал Башлачёва как музыканта и поэта: какой-то парень играет на гитаре, надрывно поет… Я тогда больше любил музыку… Но нас с Башлачёвым связывает нечто иное, трагическое… Мы были близко знакомы с одним и тем же человеком (речь идет об Ирине Линник. — cherinfo). Но после этого Александр погиб, а для меня это знакомство обернулось кучей неприятностей.
— Группа «Ноль» распалась в 1998 году. Под каким названием вы теперь работаете?
— Я играл и в 90-х, и в 2000-х, а сейчас совсем другие времена. Новые песни, по сути, «Нолём» уже не являются. Водоразделом, линией, разделившей мои песни до и после «Ноля», отчасти стала та трагедия, которая объединяет нас с Башлачёвым. Последствия этой трагедии были для меня очень длительными. Сейчас ситуация немного изменилась, я вновь стал исполнять песни из репертуара «Ноля», но у меня уже совсем другая группа, другие музыканты, выступаем под моим именем. Пока я не спешу возвращаться к старому названию.
— На фестивале в Череповце будете исполнять песни из репертуара «Ноля»?
— Какие-то — да. Но есть некоторые песни, которые я принципиально не пою. «Иду, курю», например. Но «Человек и кошка» точно будет.
— В 90-е у вас вышло несколько успешных клипов, а на новые песни клипов нет…
— Это не совсем от меня зависит. Съемки — это большие финансовые затраты. В 90-е была другая ситуация. Например, клип «Иду, курю» сняла студия «МММ», принадлежавшая Сергею Мавроди. И Мавроди без проблем дал бюджет на съемки клипа. Денег было достаточно, чтобы снимать на «Мосфильме», в профессиональных декорациях и с известными артистами. У другого известного ролика — «Человек и кошка» — совершенно другая история. Несколько аниматоров просто влюбились в эту песню и решили сделать клип-мультфильм. Я об этом ничего не знал, мне этот клип потом показали, когда он уже был готов. И сразу я его не оценил, а сейчас понимаю, что клип отлично сделан.
— Есть мнение, что Игорь Растеряев, который в прошлом году выступал на «Времени колокольчиков», взял у вас некоторые элементы исполнения…
— С Растеряевым не знаком, но видел его выступления. Не могу сказать, что он взял мою манеру исполнения. Вот возьмем двух гитаристов — Эрика Клэптона и Джорджа Харрисона. Мы ведь не можем сказать, что Эрик Клэптон играет, как Джордж Харрисон, только потому, что оба они с гитарами. А еще, в отличие от Игоря Растеряева, я сольно не выступаю. Довольно редко играю какие-то вещи один. Для меня важна группа, аранжировки, это для меня драйв. Просто петь под баян — не мой профиль. А у Игоря как раз наоборот. Он одиночный исполнитель, сам в себе.
— Башлачёв был музыкантом «нефестивальным». Как считаете, нужны такие крупные события, как «Время колокольчиков»?
— Знаете, уверен, что нужны! Меня пригласили организаторы фестиваля, и я приезжаю! Я рад возможности выступить перед череповецкой публикой, в городе, где родился Александр Башлачёв. Здорово, что в Череповце поддерживают и помнят и его, и рок-музыку.
Никита Смирнов
