Выйдя на пенсию, морской офицер, капитан второго ранга в отставке Сергей Лушкин все свободное время посвятил изготовлению моделей парусников. Мастер работает в обычной череповецкой квартире на самодельных станках: распиливает древесину разных пород, гнет ее, вьет такелаж из нитей. Сколько времени уходит на постройку одного парусника и может ли эксперт по миниатюрам построить настоящий большой корабль, Сергей Лушкин рассказал cherinfo.ru.

Сергей Лушкин и его корабли

— Сергей Владимирович, с чего началось увлечение судомоделизмом?

— Родился и вырос я в Череповце. Окончил военно-морское училище подводного плавания в Ленинграде. Служил на Дальнем Востоке на подводных лодках. В 1991 году вышел в запас и вернулся в родной город. В 90-е с работой было сложно, никуда устроиться не мог. Да и возраст мешал — мне к тому времени было 38 лет. Пошел на завод, но через полтора года понял, что это не мое. А семью надо кормить. Устроился в «Водоканал» в охрану, где проработал более 12 лет. Потом попал под сокращение и сейчас уже шесть лет на пенсии. Когда служил на флоте, видел, как коллеги делали несложные модели. Меня это увлекло и заинтересовало. Тогда сделал два парусника, на большее не хватило времени. Вышел в отставку и появилось то самое время, я вернулся к любимому занятию. Делаю модели парусников уже 25 лет. За это время сделал почти 40 моделей.

— Сколько времени уходит на одну модель?

— По-разному. Вот пинк «Вологда» четвертый год делаю. Часто параллельно работаю с несколькими парусниками. Процесс небыстрый, ведь работа ручная: тысячи деталей нужно изготовить, подогнать, подточить. Но основное время уходит на разработку модели, поиски старинных чертежей. Я делаю точную реконструкцию, поэтому информацию собираю по крупинкам. В российских архивах почти невозможно найти подробную и достоверную информацию о тех судах, что я делаю. Сотрудничаю с госархивом флота, военно-морским музеем в Санкт-Петербурге. Чтобы найти чертежи пинка «Вологда», я делал запрос в британский музей в Гринвиче и в музей Амстердама. Только там мне смогли помочь.

— Модели каких кораблей вы собираете?

— Только модели русских парусных кораблей Вологодской губернии первой половины XVIII века. Это обычно небольшие парусные суда — военные, торговые и промысловые: кочи, лодьи, карбасы, новгородские бусы, ушкуи, шитики, архангельские гукоры, пинки… К Мариинской водной системе у меня особое отношение. Мой дед Александр Сергеевич Лушкин работал старшим судовым механиком в пароходстве Милютина. Видимо, любовь к морю и к нашим, вологодским кораблям у меня в крови. В России строительство флота началось при Петре I. Рабочих на верфях в то время не хватало. А Вологодчина славилась корабелами. По указу Петра наших мастеров отправляли в Петербург, Архангельск, Воронеж на строительство кораблей. 70% мастеров на кораблестроительных верфях в то время были выходцами из Вологодской губернии. Более 20 кораблей в начале XVIII века носили имена городов Вологодской губернии и местных святых. В честь Архангельска к примеру названы всего два корабля. А у нас — пинки «Вологда» и «Великий Устюг», фрегат «Феодосий Тотемский», три галеры «Шексна», галеры «Чагодоща», «Устюжна», галиоты «Вологда» и «Тотьма». Обидно, что у российских судомоделистов нет интереса к нашему флоту. Большинство делают модели иностранных судов. Я считаю, что надо возрождать историю российского флота.

Сергей Лушкин и его корабли

— Как создается модель корабля?

— Сначала нахожу судовые чертежи, затем начинается инженерная работа: расчет мачт, рей, парусов, поиск элементов конструкции. Ширину и толщину каждой детали нужно высчитать с точностью до десятых долей миллиметра. Любой просчет даст сбой в конструкции. Затем — заготовка деталей. Для одной модели нужно вручную изготовить от полутора до восьми тысяч мелких деталей из металла и дерева. Размеры — от 0,2 до четырех миллиметров. Доски для парусника крою на самодельном токарном станке, мелочевку вырезаю и точу вручную. Работа кропотливая, но я получаю удовольствие от процесса. Дерево гну над горячим паром. Это тоже непросто: если доска сделана хоть на треть миллиметра шире или тоньше — ничего не выйдет. 25-летний опыт в судомоделизме и военно-морское образование тут очень помогают.

— Это же колоссальный труд. Почему не купить готовые детали?

— Тогда это не будет точная копия корабля! Я строю модели по таким же принципам и технологии, как судостроители XVIII века. Если канат был свит из трех нитей, то и на модели будет канат-имитация из трех нитей. Даже самые крохотные блоки выполняются в масштабе. Все делается вручную — из дерева и металла, ни грамма пластмассы. Краски в реконструкции тоже не используются, все цвета — натуральные оттенки дерева. Даже черню металл оксидированием. Иногда допускается позолота в корабельном декоре, но редко. Но это касается только моделей. Настоящие суда красили — это защищало корпус корабля от гниения. Знаете, почему борта и палубы военных кораблей красили в красный цвет? Чтобы кровь и тела матросов после сражения не шокировали экипаж. Это английская традиция, прижившаяся в России.

70% мастеров на кораблестроительных верфях в то время были выходцами из Вологодской губернии.

— Какие материалы вы используете при постройке и где их берете?

— Основной материал — дерево. Самшит привожу с юга, когда бываю в санатории. Черное дерево (мореный дуб) нахожу в наших реках. Когда вода спадает, удается находить целые поленья, пролежавшие в реке 100 лет. За это время дуб чернеет, приобретает твердость камня. Выбираю лучшие куски, просушиваю, затем отсеиваю негодное и самые «сливки» пускаю в дело. Вообще, мне проще работать с материалом нашей средней полосы — дуб, яблоня, груша. Это дерево лучше гнется, лучше клеится. И по цвету разнообразное: яблоня — охристого цвета, груша — красного, рябина имеет серый оттенок. Из металлов использую медь, латунь и сталь. Паруса из тонированной бязи шьет знакомая портниха, а обшивать их помогает моя жена. Для имитации стекол в окнах отлично подходит слюда.

Сергей Лушкин и его корабли

— Некоторые из ваших моделей — половинчатые.

— Да, это строительная полумодель корабля, чисто инженерная конструкция. Корабельные мастера XVIII века перед постройкой представляли ее на адмиралтейскую коллегию. На модели показана стыковка досок, шпангоутов, стрингеров. Впоследствии по ней строили настоящий корабль. После строительства корабельный мастер должен был предоставить также модель готового корабля в масштабе 1:48. Это был общепринятый стандарт.

— Значит, при желании вы и настоящий корабль построить сможете?

— Конечно, смогу. Но для этого нужны очень большие деньги.

— Не пробовали зарабатывать своим хобби?

— Когда только начинал, помню, продал пару простеньких кораблей. Но настоящие модели-реконструкции стоят очень дорого. Это не сувенир из магазина подарков. В каждый корабль вложены годы труда. Модель имеет и историческую ценность, поэтому отдать ее за бесценок невозможно. Да я и не стремлюсь. Мои корабли для меня — как дети, это моя жизнь и мое вдохновение. Выставки — другое дело. Мои работы выставлялись в музеях Череповца, Вологды, Тотьмы, Кириллова, Переславля-Залесского. Из Переславля и Вологды недавно снова поступили предложения о сотрудничестве.

— Что самое сложное при изготовлении модели?

— Очень непросто проложить такелаж через тончайшие отверстия. Иногда не сплю ночами и думаю, как подобраться к нужной детали, не задев и не испортив остальные. Страдает зрение, ведь работаю с миниатюрой подолгу, порой с утра до вечера. Но что поделать, за все приходится платить.

Сергей Лушкин и его корабли

— Общаетесь с коллегами-судомоделистами?

— Переписываюсь с английскими моделистами. Историческое моделирование в Англии очень популярно и широко распространено. Материалы, достоверные чертежи и информация о кораблях там гораздо доступнее, чем в России. Британские друзья часто помогают мне в поиске чертежей. Жаль, что в нашей стране судомоделизм не развит, модели кораблей воспринимают больше как игрушки. А ведь это наша история.

— Вы берете учеников?

— Когда люди видят итог моей работы, то загораются и просят научить. Но у большинства вдохновение быстро пропадает. Во-первых, это дорогостоящее занятие. Инструменты, станки, пинцеты, клей, пошив парусов в мастерской, если не умеете шить, — все это стоит немалых денег. Работа достаточно грязная — стружки от распиленных досок, пыль от шлифовки деталей. В идеале у судомоделиста должна быть своя мастерская. И, конечно, нужно запастись огромным терпением и кучей свободного времени. За неделю и даже за месяц настоящую реконструкцию не сделать.

Иногда не сплю ночами и думаю, как подобраться к нужной детали, не задев и не испортив остальные.

— А другие увлечения у вас есть?

— Что вы! Все свободное время занимает моделирование! Да и не люблю я дачи, машины… Не мое это. А корабли — на века. Когда меня не станет, эти модели останутся моим детям. Если бы было больше времени, занялся бы еще изготовлением мебели из лозы.

— Какие планы на ближайшее будущее?

— Сейчас делаю пинк «Вологда» 1749 года, потом возьмусь за пинк «Великий Устюг» — чертежи у меня уже есть. После хочу восстановить парусно-гребной фрегат 1775 года «Евангелист Марк». Планов у меня много — времени не хватает!


Ольга Тычкова