Дизайнер Владимир Шашин: «Гвоздями и молотком мне легче рисовать, чем кистью и красками»
Череповецкий художник-дизайнер Владимир Шашин гвоздями и молотком «рисует» картины. В портфолио — «Демон» Врубеля, «Витрувианский человек» да Винчи, портрет знаменитого футболиста и тренера Черчесова и еще десятки работ, на которые ушло полмиллиона гвоздей. Какие метизы лучше передают улыбку, настроение глаз, блики на одежде, сколько нужно наносить ударов по шляпке и зачем дизайнеру диплом психолога, Владимир Шашин рассказал cherinfo.
— Вы художник? Как пришли к такой необычной технике?
— У меня нет образования, только 11 лет школы. Мне всё некогда было учиться. Я художник-дизайнер по полиграфии, ИП, работаю с «Северсталь-метизом»: оформляю баннеры, каталоги, выставки. В 2012 году коллеги с «метиза» нашли в интернете работы британского художника Маркуса Левина, он работал с гвоздями. А гвозди — один из основных продуктов «метиза», к тому же все время нужны корпоративные подарки. Спросили, могу ли я что-то подобное сделать. Я месяц взял на раздумья, смотрел, пробовал. С британским художником не связаться, и я месяц «взламывал» эту технологию. Потом согласился на работу, мне дали первый заказ.
— Что это была за картина?
— «Демон сидящий» Михаила Врубеля. Это огромное полотно, я его переработал. Размеры моего «Демона» — 160 на 100 сантиметров. Это самая большая из моих работ, я забил в нее 40 тысяч гвоздей! Делал примерно месяц, занимаясь только им. Дальше так и пошло — я понял, что это настоящий Клондайк. Делал портрет Олега Кувшинникова, делал подарок для Алексея Мордашова — галеон, размеры работы — 92 на 127 сантиметров. Делал портреты красивых девушек — серия «Очарование», сделал их штук 20. Искал фотографии интересных моделей, чтобы показать очарование, сочетание такой необычной техники и женской красоты. Но это чисто украшательские вещи, чтобы в офисе, дома повесить. Была серия «Дикая природа»: волки, медведи, лоси, их примерно штук десять сделал. Потом все утилитарнее и утилитарнее — пошли портреты, много портретов. Один, например, ушел в Италию итальянскому партнеру «метиза».
— Какие гвозди используете для работы?
— Это всегда гвозди «Северсталь-метиза». Очень важны размеры гвоздей: длина — 16 миллиметров. Длинные будут отбрасывать большую тень, и рисунок потеряется. Забиваю гвоздь примерно наполовину. Но каждый раз всё зависит от настроения, скорости, сконцентрированности… А как только отвлекся — гвозди начинают криво забиваться, по одному гвоздику приходится несколько раз колотить. Также у этих гвоздей самая маленькая шляпка, меньше мне не удалось найти в наших краях. Казалось бы, что особенного? — берешь гвозди и забиваешь. Но не так все просто. Можно сказать, права на ошибку нет: если с гвоздем пойдет что-то не так, то выдернуть его без последствий невозможно — дырка останется.
— Гвозди сразу на чистовую вколачиваете или какую-то разметку наносите на полотно?
— Чтобы все получилось лаконично и ровно, сначала шилом обозначаю дырки. Раньше забивал очень плотно: шляпка на шляпку заезжала, гвозди загибались, возникали пузыри. Потом стал шилом накалывать все дырочки. Правда, с шилом получается двойная работа. Графику и все эскизы я сначала делаю в компьютере. На самом деле больше времени занимает не заколачивание, а подготовка эскиза.
Можно сказать, права на ошибку нет: если с гвоздем пойдет что-то не так, то выдернуть его без последствий невозможно — дырка останется.
— Какой материал используете в качестве основы для картин?
— Обычный листовой пластик ПВХ, который используется в рекламе. Он не стареет, не ссыхается, не темнеет, очень удобный. Он и мягкий — гвозди легко входят, но и прочный, так что потом гвозди не вываливаются. А дерево растрескивается. Представьте: в одну точку вбить 50 гвоздей. В пластике в одно место колочу-колочу, и с ним ничего не происходит, только иногда идет пузырем, ему тяжело, поэтому снизу подкладываю фанеру. То есть заколачиваю гвозди сквозь пластик в фанеру.
— Что у вас за молоток — специальный какой-то?
— Есть любимый молоток, которым я колочу только картины. Немного доработал под себя: деревянную ручку замотал малярным скотчем, чтобы не скользила в руке. Современные прорезиненные — не то, рука плохо чувствует инструмент. Вообще, я купил шесть молотков разного веса с разными ручками. С каждым пытался определиться. Это ведь не гвоздь в стенку забить! Нужно, чтобы кисть не уставала. Выбрал 200-граммовый молоточек, с тонкой ручкой. Прекрасный молоток, продолжение меня.
— Травмы были во время творческого процесса?
— Любая картина — это сразу травма, потому что шляпки-то острые. Они еще иногда и с заусеницами, так что подушечки пальцев в первые дни кровоточат. А когда мозоль образуется, все становится прекрасно. Когда делал серию, работал в бешеном ритме, кисть и локоть начинали болеть. Ведь надо было сразу десять портретов девушек выдать, а каждый — примерно пять тысяч гвоздей. Десять штук — это уже 50 тысяч гвоздей. А молотком по пальцам — это редко. В начале бывало, бил, но потом научился. А еще бывает гвозди под ногти заходят — это когда их из коробки горстью достаю и на стол перекладываю. Неприятное ощущение. Работаю только голыми руками, пальцы должны быть музыкальные, так скажем. Потому что чуть в сторону встанет гвоздь, и его ведь не поправить уже.
— Увлечение у вас довольно громкое. Как семья и соседи реагируют на стук молотка?
— Сейчас я работаю в офисе, а начинал колотить дома. Пришлось придумать целую технологию, чтобы уменьшить шум. Поначалу каждый гвоздь я раза с четвертого забивал, это было очень громко. Вот в портрете Стива Джобса 3 500 гвоздей, а если умножить на четыре удара… Это же как сваи забивают. Кому это понравится? Поэтому под картину кладу войлочное одеяло, чтобы в стол звук не уходил. Под ножки стола подкладываю утеплитель, такая толстая подушка получается. Дома, если стены пустые, стараюсь все забарахлить по максимуму, в этом случае звук теряется, и стены не звенят.
— Сколько с 2012 года сделали работ?
— Если в гвоздях считать, то около 500 тысяч гвоздей. И ведь каждый гвоздь перебрал, потрогал, для меня это уже что-то сакральное. А сколько работ — не скажу. Картины — это для меня как отпуск какой-то, релаксация. Когда входишь в раж, начинает что-то прорисовываться, начинаешь чувствовать каждый гвоздь, то растворяешься во всем, что-то в тебе происходит. Это, наверное, и есть искусство. Очень люблю, когда мне что-то заказывают.
— По соцсетям разошлось фото главного тренера сборной России по футболу Станислава Черчесова, где он держит свой портрет из гвоздей. Для вас эта работа была обычным заказом или вы футбольный фанат?
— Футболом, как и спортом вообще, я не интересуюсь, но когда они что-то могут, это нельзя пропустить. В 2018 году на чемпионате мира сборная России дошла до четвертьфинала. Естественно, я тоже смотрел, болел и за Черчесова, и за Акинфеева, за всех. Я очень обрадовался, когда мне предложили сделать портрет Черчесова. Как человек он мне нравится, читал о нем. Черчесов должен был приехать в Череповец, но не приехал. Я из интернета узнал, что портрет ему переслали. Он единственный из получивших такой подарок выложил фото в «Инстаграме».
— Для души что-то делаете или только по заказу?
— Есть две работы, которые делал для себя: портрет Стива Джобса и «Звездная пыль». Я всегда хотел портрет Джобса, мне нравятся люди с таким взглядом на жизнь. Он же тоже художник, дизайнер, изобрел графический пакет в Apple. Для меня он человек-икона. Обычно все мои работы на белом фоне, а «Звездную пыль» сделал на черном, это совсем другая техника, здесь уже есть пространство для творчества. Это не фотография с совещания, которую нужно обработать, где-то добавить теней, где-то убавить, грубо говоря, отретушировать. Здесь все иначе.
Когда делал серию, работал в бешеном ритме, кисть и локоть начинали болеть. Ведь надо было сразу десять портретов девушек выдать, а каждый — примерно пять тысяч гвоздей.
— Не пробовали экспериментировать с другими материалами?
— Есть планы, идеи. Из чего только люди не делают картины, даже из шурупов! Черные саморезы вкручивают на разную глубину, создается рельефное изображение. Потом по ним еще краской проходят. Очень популярная тема была — панно из кубиков Рубика. Стимпанк, когда сваривают из железок разные модели, тоже любопытен. Но у меня нет места, где варить. Любопытна проволока, сетка… Из всего можно сделать что-то интересное. Есть художники, которые работают с тенями: ставят лампочку, вырезают из бумаги или фанеры фигурку, и на стене получается изображение чего угодно — портрет Майкла Джексона, например. Думаю, тоже нужно попробовать. Это же можно целый дом одной лампочкой подсветить!
— А гвозди только в картины заколачиваете? Полочку приколотить или табурет отремонтировать можете?
— Вся мебель в доме сделана своими руками. У меня склонность к точности: все рассчитать, выпилить, такой инженерный склад ума. В первый год брака всё покупали. Но собираешь мебель и понимаешь, как все это элементарно. Я все не мог понять, почему простая мебель столько стоит. Потом всю мебель я сам проектировал: эскиз делал, заказывал распил больших плит ЛДСП, сам все сверлил, собирал. Собрал горку, книжный шкаф с темным стеклом, детские стеллажи, столы, кухонный гарнитур… Это простая корпусная мебель. Я не украшаю резьбой или еще как-то, художества там нет никакого, чисто продуманность в мелочах, деталях, чтобы в размеры наши вписалось.
— Вы сказали, что нигде не учились. А как дизайном стали заниматься?
— После армии, это был 1999 год, устроился охранником, спокойное место, но было скучно. Читал книги, потом записался на трехмесячные курсы в художественную школу. Я никогда не умел рисовать, но было любопытно. Думал, научат. Не научили. Но я узнал, что кто-то делает вывески в городе, рисует на компьютере. Мы ходили на экскурсии в рекламную мастерскую, изучали дизайн интерьеров, с флористикой знакомились. И тут меня поперло, я этим заболел. Уволился из охраны и пошел в дизайнеры по первому попавшемуся объявлению о работе. Я уже знал названия программ, хотя ни разу в них не работал — компьютера ведь не было дома. Так по-живому и научился. Сейчас учусь на психолога, сдал недавно третью сессию в ЧГУ.
— Чем привлекла психология?
— Диверсификацией. Я про нее никогда не забываю. После того как Череповец причислили к моногородам, я понял, что если я тут живу, то если не город, то хотя бы я должен диверсифицироваться. Да и рисовать в компьютере каталоги и брошюры с годами интереса все меньше. Я уже и баннеры делал, выставочные стенды, логотипы, транспорт оформлял… В 2015 году задумался об образовании, чтобы была другая профессия, когда вдруг все совсем надоест. Два года ушло, чтобы определиться. Оказалось, мне интересно, как устроено мышление, откуда в нас все это берется. Вот мне гвозди почему-то интересны, а кому-то нет. Вот фотограф делает хорошие фотографии, а другой с этой же техникой ничего сделать толкового не сможет. Почему так?
Валентина Бушманова
