Диана Минец представляла город и область на конкурсе «Учитель года России». Череповчанка вошла в пятерку финалистов и завоевала звание «цифрового учителя года».

Диане 34 года, она кандидат филологических наук, преподает русский язык и литературу в Женской гуманитарной гимназии.

Диана рассказала cherinfo, как подготовиться к ЕГЭ по русскому через компьютерные догонялки, обязательно ли целиком читать «Войну и мир» и почему не нужно бояться тимбилдинга и каршеринга в русском.

Новости Черинфо

— На уроках обычно смартфоны под запретом. Вас назвали «цифровым учителем» года. Ваши ученики, наверное, пользуются гаджетами?

— Раньше пользовались. С этого года вступили в силу новые санитарные правила: пользоваться телефоном как образовательным инструментом запрещено, потому что диагональ мала. А пока было не запрещено, мы часто работали со смартфонами. А сейчас — планшеты, цифровая доска.

— Приведите пример цифрового урока.

— Мы делали, например, квест по творчеству Цветаевой. Выбирали квест-комнату на сайте learnis.ru, там шаблоны есть. Всё делали в дизайнерских программах. Главное, контентом наполнить. Мы взяли комнату с чемоданчиком, потому что Цветаева в 1922 году уехала из России и долго жила в эмиграции. В комнате были спрятаны шесть бумажек-подсказок, на каждой первые буквы из имени Цветаевой и задание, связанное с ее творчеством: допустим, заполнить пропуск в стихотворении, интересные факты биографии. Какие-то детали, не очевидные вещи, это не «Википедия». Для решения квеста нужно было много чего сделать: найти эти шесть бумажек, правильно выполнить задание, потом расположить в верном порядке буквы и составить цифровой код. На уроках литературы, когда проходим какого-нибудь автора, мы часто используем инфографику. Нужно не просто прочитать произведения, но и собрать информацию, подобрать под нее графические элементы, все оформить. Пользуемся сервисом «Канва». Это и бесплатный графический редактор, возможность прокачать цифровые навыки. Потом и в вузе пригодится.

Поколение сейчас другое: они живут в другом мире, их надо заинтересовать. А «цифра» — один из способов.

— Цифровые технологии в русском и литературе ради эффективности или так проще заинтересовать школьников?

— Обычно все ругают, дескать, таким образом упрощается литература или русский язык. Нет! Мы же 90% информации воспринимаем глазами. А это наглядный способ, тут мы не ушли от принципа классического образования — наглядности. Раньше тоже были педагогические плакаты, рисунки, схемы, опорные конспекты. А теперь это всё в современной упаковке. И поколение сейчас другое: они живут в другом мире, их надо заинтересовать. А «цифра» — это только один из способов. Нужен интерактив, чтобы постоянно голова работала. А это один из способов привлечь, зацепить, не в ущерб содержанию. Текст все равно первичен.

— К ЕГЭ тоже готовитесь с помощью «цифры»?

— Русский язык и ЕГЭ — две разные вещи. «Цифра» вообще замечательно помогает готовиться к ЕГЭ. В прошлом году мы рутинные тестовые задания по русскому решали в игровой форме: «бегали наперегонки» в виде зверушек на Nearpod — кто первый заберется на гору, тот и выиграл. И класс очень хорошо сдал, больше 90 баллов набрали, было и 100 баллов. Это эффективно. Не рутина, а игра, состязание, визуализация! Но для меня важно, чтобы дети понимали, что язык — это не просто буквы и запятые расставить. Важно, чтобы они знали историю языка.

— Цифровые технологии сразу стали вашим коньком в школе?

— Еще в университете я старалась разнообразить материал, представить его в игровом варианте. Постоянно были «кахуты» (онлайн-квиз. — cherinfo), квесты, кроссворды. А когда пришла в гимназию, показала ученицам, и такие игры стали для них любимым развлечением. Теперь они и сами всё это делают.

Новости Черинфо

— Давно вы работаете в женской гимназии?

— В конце августа 2018 года коллега из гимназии написала, что им срочно нужен учитель русского языка и литературы. Меня попросили совмещать, тогда у меня была полная нагрузка в университете. Год я преподавала в вузе и школе. Сейчас второй год преподаю только в гимназии. Сначала было тяжело. Но не в плане общения с детьми, а из-за нагрузки. В школе всё не так, как в вузе. Тут учитель не лектор, который стоит и читает лекцию, а студенты записывают, потому что они мотивированные. Тут надо 45 минут удерживать внимание школьников. 45 минут стоишь у доски! Я никогда не сижу во время урока. Нужно постоянно держать внимание, где-то даже пошутить. В школе преподавать гораздо труднее, чем в университете.

— А в вуз хочется вернуться?

— Да. Меня устроил бы вариант с совмещением: на мероприятия можно звать студентов, школьников, работодателей, спикеров. Все в одной среде. И школьникам это полезно.

— Вы работаете в школе для девочек, а в обычной школе смогли бы преподавать?

— Не проблема! Я ведь преподаю еще в строительном колледже. Там другой контингент, другая аудитория, такая «разухабистая», «крутая по нраву». Студенты мотивированы на профессию, им русский с литературой в принципе и не нужны. Понятно, что визуализация в преподавании — вещь ключевая. Надо максимально упрощать информацию и максимально визуализировать. Еще постоянно нужно проводить параллели с современностью, это основа всего. На занятии по русскому мы, например, разбирали новое слово «ковид» и все образованные от него слова — «ковидарий», «ковидник». Так же по литературе. В колледже на родной литературе читаем современные вологодские тексты, молодых авторов, у нас целая плеяда замечательных зрелых авторов. Когда студенты читают про XXI век, Вологду, Череповец, сразу воодушевляются.

Лучше прочесть то, что близко, но прочесть с удовольствием. А в «Войне и мире» разобрать ключевые моменты.

— А классику читают? Как удается заинтересовать, убедить школьников, чтобы «Войну и мир» от корки до корки прочитали?

— Скажу, наверное, пугающую учителей вещь. Мы обычно разбираем ключевые моменты. Есть даже замечательное приложение — «Живые страницы». Там «Война и мир» выстроена вокруг ключевых персонажей. Поэтому, может, всё-то произведение и не надо читать? Это ведь будет насилие над ребенком. Есть люди, которые не хотят это читать. Не идет, и всё тут. При всем величии Льва Николаевича. Моим «строителям» из колледжа определенно это чуждо. Лучше прочесть то, что близко, понятно, но прочесть с удовольствием. Например, «Анну Каренину», «Смерть Ивана Ильича». А в «Войне и мире» разобрать ключевые моменты. Я не устраиваю проверки, в каком платье была Наташа Ростова. Да и ЕГЭ по литературе сейчас иное, к счастью, проверяет.

— Что для души читаете?

— В основном читаю про образование, школы… Очень впечатлили книги Александра Мурашева «Другая школа» и «Другая школа — 2». Из художественной литературы стараюсь читать современных авторов. Очень нравится Анна Козлова, раньше она писала сценарии, у нее серьезные тексты. Зарубежные новинки стараюсь отслеживать в издательстве «МИФ» и детям советую. Это действительно качественная подборка. Редкие издательства в России выпускают книги не на серой бумаге. У них качественная бумага, твердая обложка. Даже приятно такие книги читать!

— Вы уже затронули тему новых слов. Как относитесь к заимствованиям вроде коворкинга, каршеринга, тимбилдинга? Не засоряют они русский язык?

— Отвечу, как известный лингвист Максим Кронгауз, я согласна с его позицией. Язык — это же не искусственная система, он живой. Мы проходили через периоды заимствований. В XVI веке — польские заимствования, при Петре I — немецкие и голландские, в XVIII веке — французские, в XX — немецкие. Потом советская номенклатура. Конец 1990-х — американизмы, англицизмы, итальянские заимствования и так далее. Здесь еще вопрос о словах-однодневках. Если они будут актуальны, то приживутся. В Иране есть госпрограмма: специально заменяют заимствования. И во Франции есть подобный закон. У нас тоже в официальных текстах запрещено использовать заимствования. Пытались еще в XIX веке даже это регулировать: калоши заменяли на мокроступы, например. Но все-таки калоши остались! Но есть ведь и брендовые вещи. Взять тот же каршеринг: для жителей мегаполиса — это их окружение. А вот для Череповца каршеринг, согласитесь, не очень актуален. Поэтому у нас можно и без каршеринга обойтись, удовлетворившись «арендой авто». Я стараюсь занимать максимально лояльную позицию. Если языку суждено, то он слово освоит, адаптирует, как «ковид», например. Была аббревиатура, а сейчас слово русифицировалось по полной программе, есть прилагательные — ковидный, глаголы — ковидничать, ковидствовать. Если русский ломает слово и делает «своим», то это, наоборот, показывает, что русский язык гибкий.

Новости Черинфо

— Что дал вам всероссийский конкурс «Учитель года»?

— Мне хотелось попасть на конкурс, посмотреть на него изнутри. Я очень люблю такие педагогические «тусовки»: видишь мотивированных людей со всей страны, все разные, чему-то учишься. Мы сразу подружились, все были на связи, помогали друг другу. Меня уже звали на Байкал на образовательный форум. Учителям очень не хватает вот этого педагогического сообщества. Все сидят по домам, никуда ехать не хотят. Каждый в своей «норке». А здесь сразу идеи, общение. Ни у кого нет звездной болезни. Мы все туда приехали «пофестивалить», поделиться, что-то подсмотреть. Образование ведь начинается не с новых компьютеров, интерактивных досок. Нет. С учителей, с команды! Причем учитель-одиночка — это утопия. Должна быть именно школьная команда. Не случайно сейчас проходит очень много всероссийских конкурсов школьных команд.

— Поделитесь ближайшими планами?

— Следующая цель — дописать докторскую. Я сейчас сильно переориентировалась. Мне интересна цифровая педагогика, материалов много, хочу эту тему довести. Сейчас это востребовано, должна быть польза. Я параллельно учусь в нескольких образовательных учреждениях. Стараюсь проходить курсы переподготовки, узнавать что-то новое. Свободного времени мало. Но мне так комфортнее — жить в постоянном движении.

— Почему вы стали учителем русского языка и литературы?

— Сначала хотела быть программистом. Даже поступила на программирование после школы. Но потом забрала документы. Был еще вариант — школа милиции, но по состоянию здоровья не получилось. В итоге подала документы на филфак. В 11-м классе я увлеклась Достоевским, прочитала всё: дневники, мемуары, записки, письма, романы, рассказы. Еще и поэтому воодушевилась и пошла на филфак. Но поначалу не собиралась становиться учителем. После филфака можно стать литературным работником, критиком, журналистом, в конце концов. Да и первая практика в школе на меня не произвела впечатления. В общем, я однозначно решила, что не буду учителем. Практика была таким адом, особенно — в младших классах. А потом, когда поступила в аспирантуру, мне давали вести часы в университете. Удалось объединить студентов. Проводили мероприятия, форумы, газету выпускали… И я поняла, что могу влиять как-то на них. Хотелось что-то для молодежи делать. И отношение к профессии изменилось. Я поняла, что у меня получается быть учителем!


Валентина Бушманова