Первая манекенщица Череповца Людмила Целуйко: «В 70-е билетов на показы мод было не достать»

Оказывается, уже в конце 1950-х в небольшом Череповце вовсю работала индустрия моды: фабрика и ателье шили стильную одежду, проходили модные показы, а манекенщиц узнавали даже на улицах. Что было в моде в те годы, зачем череповецкие модели улыбались на подиуме и сколько зарабатывали, cherinfo.ru рассказала одна из первых манекенщиц Череповца Людмила Целуйко.

— Людмила Евгеньевна, в каком возрасте вы впервые вышли на подиум?

— Впервые — в пятилетнем возрасте, представляете? Это произошло в 1958 году. Мама работала в ателье, поэтому мне было уготовано стать манекенщицей. Когда шили детские модели, мастерицы приводили своих деток. Но раньше дети были закомплексованы, и мало кто мог красиво и не смущаясь пройтись по подиуму в переполненном зале. А у меня, видимо, этого комплекса не было — с пяти и до 30 лет я была манекенщицей.

— Где в те годы в Череповце демонстрировали одежду?

— С конца 60-х в основном в Доме быта на Московском проспекте. Позднее показы проходили в Универбыте на Горького. Зал был великолепно оформлен, даже по сегодняшним меркам: на стенах тарелки с изображением женских лиц, подиум — с ковровым покрытием, по бокам от сцены стояли большие вазы с цветами. Все дома и дворцы культуры тогда с удовольствием предоставляли площадки для показа мод. Это был настоящий праздник. Публики было много, зрители даже зарисовывали понравившиеся фасоны! Нынешняя молодежь даже не догадывается, что когда-то так было в Череповце, считают, что в нашем городе все началось с Театра моды.

— Была в городе школа манекенщиц?

— Ничего не было — ни школы, ни курсов, связанных с индустрией моды, даже телепередач по этой теме не было. Обычный журнал мод был редкостью! Тогда считалось, что манекенщица не должна идти в такт музыки. Нам говорили: «Музыка не для вас, а для зрителей. Не старайтесь пританцовывать». И мы пытались идти вразрез с мелодией.

— А улыбаться вам разрешалось?

— А вот это как раз приветствовалось. Сейчас, наоборот, манекенщицы ходят с непроницаемой маской на лице. А у нас задача стояла всех обворожить. Мы останавливались по ходу, поворачивались, замирали, на ком-то сосредотачивались и сияли. Со сцены шло тепло, положительная энергетика. Люди восхищенно говорили: «Эта девочка так улыбалась, такая милая!». И не важно было, что она маленького роста или еще что-то. А учились мы друг от друга, присматривались к взрослым. Кто-то занимался танцами — от нее перенимали пластичность, у другой — гордую осанку или уверенную походку. Отбор проходил просто: не сорвала аплодисментов, значит, зрителю не понравилась, ее больше не приглашали.

— Когда в Череповце прошли первые показы мод?

— Где-то в середине 50-х. В первых показах участвовали всего три или четыре девушки, иногда еще один мужчина, не как сейчас — вереница на подиуме. Поэтому ходили дольше, больше поворачивались, а если аудитория зааплодирует, то выходили на второй круг. В общем, тянули время, чтобы остальные успели переодеться.

Мини, брюки женские в Череповце сначала в штыки приняли. Девушку в брюках могли даже не пустить
в кафе или ресторан!

— Откуда поступали новые модели одежды?

— Шила все фабрика «1 Мая». Она открылась в 1956 году, объединив 18 ателье и пять мастерских. На фабрике работали 1500 человек. В 2016 году она бы отметила 60-летие, но все распалось. Над выставочными изделиями трудились лучшие мастера. Показ новых моделей — это был своеобразный отчет фабрики перед череповчанами.

— Модели придумывали здесь, в Череповце или откуда-то копировали?

— Во времена информационного голода трудно было отыскать новый фасон. Часто фасоны закройщики придумывали сами, а если находили журнал, то понравившуюся модель копировали — но настолько тщательно, что отличить ее от подлинника было невозможно. Закройщицы Фаина Хробостова, Надежда Эйсмонт, Валентина Галашина и многие другие были великолепными мастерицами, могли из всего сделать игрушку. И ведь какая посадка модели на фигуру была! Столько выточек бывало на платье, так уж фигурка была затянута — и все было на месте: защипчики, застрочечка, складочка…

— То есть все шилось идеально по фигуре?

— Учитывались все особенности фигуры. Подчеркивались достоинства и скрывались недостатки. А знаете, сколько времени занимало выравнивание подола у пышного платья? А если надо примерить не одно, а несколько таких платьев? О! Это была настоящая пытка для манекенщицы. Чтобы выровнять низ платья, демонстратора одежды ставили на стол: шея болит, плечи ломит от усталости, а закройщица с линейкой в руках медленно, через каждый сантиметр ставит метки на подоле юбки, заставляя тебя еле заметно поворачиваться. Затем, так же аккуратно начинает работать ножницами. Казалось, этому не будет конца. Почему-то многим казалось, что манекенщицей быть очень просто: повертелась на подиуме, получила минуту славы, и все в порядке. Ан нет! Это все очень непросто.

— Одежду вам шили, а как обстояли дела с обувью? Ведь был страшный дефицит.

— Да, это оборачивалось большой проблемой. Обувь было не достать, особенно красивую. Правда, в 70-х стало полегче, когда фабрика начала закупать туфли для манекенщиц. Помню, как нам выдали талоны в салон для новобрачных. Но даже там выбор обуви был невелик: в женском отделе стояли белые туфли одного фасона, а в мужском — черные. Иной раз понравившуюся обувь покупали с рук. Придумывали, как старой обуви вернуть молодость. Черные туфли начищали ваксой, белые — зубным порошком… Сейчас вспоминаешь и не верится, что такое убожество было.

— У вас была какая-то организация манекенщиц?

— Нет, мы все были сами по себе, нас просто приглашали, когда готовились показы мод. В штате никого не было, поэтому до определенного времени зарплату нам не платили. Это было как бы хобби. Маленьким давали конфеты или игрушки, подросткам — платья из прошлых показов. Уже потом взрослым стали выдавать какие-то денежки, но очень маленькие. Да и потом, в 70-х, это было очень скромное жалование. Все зависело от количества проходок по подиуму и профессионализма манекенщицы. Нас, кстати, не называли моделями, мы были исключительно манекенщицами или демонстраторами одежды. Моделями стали называть гораздо позднее.

Тогда зрелищ было мало, поэтому наши показы были очень популярны. Билетов было не достать!

— А были какие-то требования к модной одежде?

— Тогда очень следовали требованиям по длине подола. Конкретно писалось, что в этом сезоне юбка должна быть на два сантиметра ниже колена, а в другом — на два сантиметра выше. И все швеи строго этому следовали. Я всегда узнавала на улице модниц по длине подола. Еще все соблюдали цветовую гамму сезона. Вообще, в те годы интересующихся модой в Череповце было много. Большинство женщин четко знали, какая в моде длина, цвет, фактура ткани, какой рукав должен быть — реглан или фонарик, какая пройма — приспущенная или квадратная. Сейчас же нет никаких норм — мини, макси, миди, прямые фасоны, фривольные, все в тренде. Я считаю, это прекрасно.

— Раньше чаще покупали одежду или заказывали в ателье?

— Что вы! В магазинах одежду было купить очень сложно, особенно модницам. Поэтому заказов в ателье было очень много. Тем более, что и цены в ателье были приемлемые. Также были варианты полуфабрикатов, то есть в ателье можно было примерить понравившуюся заготовку, которую потом подгоняли по фигуре, добавляли дополнительные элементы — карманы, воротник, бант… Люди очень активно пользовались этой услугой.

— А фабрика «1 Мая» была в Череповце законодательницей моды?

— Да, а манекенщицы были ее проводниками. С нашей помощью мода шла в народ. Манекенщиц узнавали на улице, и это понятно, ведь после очередного показа в каждом ателье вывешивались большие фотографии.

— Как череповчане приняли моду на мини и женские брюки?

— Молодежь — с радостью, а вот старшее поколение — скептически, с критикой. Выйдешь на улицу в мини, и обязательно вслед порицание — мол, какая бесстыдница. И брюки женские сначала в штыки приняли. А уж про шорты и говорить нечего. Тогда девушку в брюках могли не пустить в кафе или ресторан!

— Были какие-то необычные фасоны в те годы?

— Помню, была многослойная одежда. Например, брючный костюм, как в кино: брюки превращаются в элегантные шорты. Все было на каких-то молниях, кнопочках, пуговочках… Фантазия у закройщиц, конечно, была бурная. Помню, я выходила в осеннем брючном костюме, красивом таком, изумрудно-зеленого цвета… Ансамбль дополняла роскошная шляпа. Сначала я на ходу должна была отстегнуть от пальто шлейф сзади, потом две полы спереди и в завершение расстаться с рукавами. В результате я оставалась в жилете с брюками. И было всегда страшно, что где-то что-то не сработает, молнию заклинит, рукав не снимется… Но было интересно — выходишь в одном наряде, а уходишь в другом. И зрителям нравилось, тогда зрелищ было мало. Крайне редко кто выезжал за границу и мог увидеть что-то необычное, поэтому наши показы были очень популярны. Билетов было не достать!

— Вам не кажется, что раньше, при тотальном дефиците фантазия у людей была богаче, чем сейчас?

— Даже никакого сравнения! Другой раз думаю, родись я позднее, в отсутствие дефицита, была б моя фантазия такой же безграничной? Сомневаюсь. Чтобы серую действительность сделать несколько ярче, нам приходилось фантазировать на полную катушку. Помню, у меня были туфельки простенькие, неказистые, а мне в них идти на подиум. Я решила их сделать красивыми, приделать к ним пряжки. Для пряжек нашла белую пластмассу, откопала у себя изломанные брошки, вытащила из них камушки, металлические бусины, накалила над газом и впаяла в пластмассовые заготовки. Пришила пряжки к туфлям, все пальцы исколола. А на показе все спрашивали, где я такую прелесть раздобыть смогла. А я с гордостью шла по сцене, поблескивая камушками на туфлях, и радовалась за свою удачную придумку.

— Мама как-то повлияла на развитие вашего творческого потенциала?

— Конечно! Она была вышивальщицей высшего класса. Единственная в Вологодской области имела право вышивать образ Ленина. С раннего детства я помогала маме в работе, потом и сама стала вышивальщицей. И уже давно занимаюсь не только вышивкой — пишу, творю. Очень странно слышать, что холсты, краски, кисти — все это дорого. Пишите на картоне дешевой гуашью, творите и не задумывайтесь! И получайте наслаждение от творчества!

Людмила Макарова